Тарутин Олег Аркадьевич - Не Тужи, Гошик !
Олег Аркадьевич Тaрутин
НЕ ТУЖИ, ГОШИК!
.. .Исчез с экрана ученый, симпатичный эрудит, постоянно ведущий эту
телепрограмму, исчез его сегодняшний лобастый оппонент. Под тихую музыку
покатились снизу вверх по сизому полю телеэкрана титры. Кончилась передача.
Возникшая затем на экране диктор на миг замешкалась, беззвучно
шевельнула губами и коснулась рукою прически неконтролируемым жестом.
Взгляд ее, устремленный в пространство, тоже был в этот миг какой-то
бесконтрольный и трогательно-человечный. Видимо, там, у себя в студии, она
тоже только что посмотрела эту самую передачу и тоже в высшей степени была
поражена.
Но диктор, человек казенный и опытный, быстро овладев собой, звучным
голосом посулила уважаемым телезрителям следующее в этот вечер зрелище,
улыбнулась и исчезла.
И опять было зазвучала музыка, но уже не тихая и сдержанная, а
резко-настырная, точно голос зазывалы, и покатилась было по экрану первая
шеренга новых титров, но кто-то поспешно метнулся к телевизору. Кнопка
щелкнула, и, высверкнув яркой звездочкой, экран погас.
- Да-а...-протянул кто-то в полутьме комнаты. - Как это они все по
полочкам. .. Здорово, а?
И заговорили тут все разом, и задвигали стульями, и стол качнули, и он
звякнул шатким стеклом. Хозяйка квартиры зажгла свет, и все с любопытством
оглядели друг друга: как, мол, тебе, брат, виденное-слышанное? Фактики эти
тебе как, а?
Действительно, на редкость интересной была эта передача о теории
вероятности, и захватывающе провели ее двое ученых. Говорилось тут (и
доступно пониманию говорилось) о законе больших чисел; обсуждались понятия
случайных событий, случайных величин, понятия распределения вероятностей
случайной величины, и так далее, и тому подобное, и все - с максимально
возможной простотой и кинооснащенностью: и графики, и научно-популярные
кинокадры, и спокойно-убеждающий баритон диктора.
Законы больших чисел... Вероятность падания подброшенного пятака на
орла и решку.
Сто раз подброшенного, миллион раз...
Самым же захватывающим в передаче было то, что собеседники говорили
еще, мимоходом правда, но с видимым удовольствием, о совершенно уже
невероятных совпадениях, об удивительных, не объясненных пока что наукой,
случаях с людьми.
"Однако должен заметить,-оговорился лобастый, - что большая часть
таких случаев вполне может быть отнесена к разряду легенд, ибо проверке они
не подлежат: или по давности лет, или в силу иных причин".
Но другая-то часть случаев, меньшая-то часть, та, которая подлежит?
Ну вот хоть случай с выпавшем за борт моряком. Тот еще и отфыркаться
не успел, не успел еще в ужас впасть в океанской пустыне, как тут же
подставила ему спину невесть откуда взявшаяся морская черепаха. А случай с
французом, учителем Морисом Бимоном? А с тем португальцем, как его, который
ошарашил курортных толстосумов, шестнадцать раз подряд поставив на двойной
ноль и выиграв?
А тот шотландец, выпавший из самолета и угодивший в только что
наваленную груду пакли? Да-а...
- Ну-ка, ну-ка, поглядим, - проговорил, как пропел, вскочив со стула и
роясь в карманах, Коля Шустов, самый деятельный в компании человек с
незряшным, еще со времен юности, прозвищем "Шустрый". И коротко звякнул об
пол пятак, подброшенный Колей.
- Так, решка...-сообщил Коля.
И снова звякнула монета.
- Решка! Ей-богу, решка!-победно вознес над собой пятак Шустрый. Он
демонстрировал его честной компании, словно вот уже и началось твориться то
самое, невероятное.
- Еще раз, Коленька, - заинтересова
