Сынь И А - История Одной Поездки
И. А. СЫНЬ
История одной поездки
Она, потянувшись, опустила голову ему на плечо:
- Опять ты уезжаешь... бросаешь меня, - жалобно проговорила Лана,
шутливо шмыгнув носом.
- Что делать, котенок, кушать хочется.
- Я буду скучать, - она стала почти серьезна.
- Да ну, брось, всего-то неделя, не в первый же раз.
- А я все равно буду, - капризничала она, - возвращайся скорей.
- Будем стараться, - пообещал он.
Игорь рывком поднялся и остановился голый посреди комнаты. Поеживаясь
от холода, он скосился на Лану, подавляя сильнейшее желание нырнуть под
пуховое одеяло, в тепло нагретой постели, и, прижавшись к ней, блаженно
сомкнуть глаза.
Но он был челнок, а челнок должен ехать, иначе пройдет месяц, и начнет
зудеть под кожей, и будет сниться аэропорт, и тянуть туда - в грязь, в
мерзость, взятки, таможни и границы.
Сборы заняли у него от силы минут десять, и, хотя сумка была хитрая,
многократно раскладывающаяся, в нынешнем своем виде занимавшая не более
четверти от своего экстремального размера, его пожитки жалко болтались на
дне, отчего сумка, с вжатыми боками, отчетливо напоминала старческую
мошонку.
Игорь улыбнулся, вспомнив их с Ланой поездки на юг, у нее на сборы
уходило по двое суток, квартира при этом превращалась в совершеннейший
дурдом, а она болезненно морщила лобик, обдумывая, куда бы всунуть
магнитофон и фен.
В результате даже ему, профессионально привычному к переноске тяжестей
и выносливому, как верблюду, приходилось нелегко.
Собственно, он мог бы поваляться еще часа два, но Ланка тогда бы ни за
что не уснула, а ей ведь завтра на работу...
Зато теперь она уже спала, сладко потягивая носом.
"Какая красивая... Даже, наверно, слишком... для тебя". Кольнуло
привычно в груди.
В единственной комнате миниатюрной их квартиры обшарпанная хозяйская
мебель причудливо сочеталась с новеньким музыкальным центром и моноблоком
последней модели.
Любила, любила Лана красивые вещи, но Игорь, к чести его будет сказано,
никогда на это не жаловался, всеми фибрами ощущая: вокруг нее должно быть
красиво.
Здорово, конечно, было бы скопить на квартиру и даже, в общем-то,
реально, но слишком уж много они тратят. Однако это "много", великолепно
им понимаемое, куда-то тонуло, когда Игорь видел ее в купленной за
безумные деньги ночнушке или каком-то сногсшибательно-великолепном платье.
Мыслимое ли дело заговорить осуждающе, когда так по-детски светятся ее
глазища?
В этих вещах Лана казалась вышедшей с иллюстрации солидного женского
журнала, и часто, очень часто, проснувшись, Игорь несколько секунд не смел
открыть глаза, боясь, что она ушла из их жалкой квартирки туда, где было
ей место, в дорогие интерьеры "Космополитена", но каждый раз она была
рядом: сонная, красивая, любимая...
Вот за что он ее ругал, так это за два своих костюма, снабженных
блистательными лейблами и ценами, зашкаливающими за немаленькую Ланкину
месячную зарплату, и прочие, совершенно ненужные ему рубашки, галстуки и
ботинки.
Впрочем, ни ласковые уверения о полном его безразличии к громким именам
на ярлыках, ни логичные убеждения, что те же вещи можно купить и впятеро
дешевле, отказавшись от пагубного пристрастия к роскошным бутикам, ни
явное пристрастие его к джинсам и свитерам решительнейшим образом не
помогали. Снисходительно выслушав Игоря, Лана предпочтений своих не меняла.
В эту сбрую, добытую строжайшей экономией, Ланка заботливо наряжала его
перед встречами со своими подругами и их гладкими многодолларовыми
дружками с пустым в
